Не терять теплоты человеческого общения с подростком – вот что самое главное

– Отец Димитрий, почему порой становится так трудно общаться с детьми, вошедшими в подростковый возраст?

– Причин тут много, но, думаю, важнейшая из них вот какая: в этом возрасте дети хотят уже сами найти ответы на все вопросы. Это для них очень важно. Любые авторитеты в это время подвергаются сомнению.

На мой взгляд, всё упирается в вопрос человеческой свободы – основу религиозной и церковной жизни. Свобода – это то, что никто не может у нас отнять. Даже Бог не дерзает вторгаться на территорию человеческой свободы.

И именно в подростковом возрасте человек впервые пытается сам прийти к тому, что он привык слышать с детства, но воспринимал лишь внешне. Но когда ты сам хочешь прийти к познанию истины, наступает и время рисков. Дети часто становятся крайними в своих суждениях, начинают отвергать прежние авторитеты.

– А еще начинают грубить и пререкаться, причем чаще всего на пустом месте.

– Грубить и пререкаться в этом возрасте дети начинают именно потому, что всякое нравоучение воспринимают как посягательство на свою свободу. Их агрессия возникает оттого, что они не умеют по-другому это объяснить. Они теперь сами хотят, через свой личный опыт, пусть даже болезненный и трудный, прийти к собственному, рожденному в трудах и мучениях суждению. В том числе – и о божественных, высоких понятиях, вещах и принципах.

– Что нужно, на ваш взгляд, делать, чтобы ухудшившееся общение было не таким болезненным? Чтобы грубости и недоверия со стороны подростков было поменьше?

– Я, пытаясь настаивать и требовать, как отец, исполнения обязательств и правил поведения от своей дочери, вдруг обнаружил, что наступает момент, когда ничего больше не действует и уже нет никакого смысла в твоих строгостях и моралях. Пришло время, когда надо поступить так, как поступает птица, которая выпускает птенца из гнезда. Это очень рискованный момент, но другого пути не существует. Так подросшие дети учатся летать.

В какой-то момент нужно отступить и дать место свободе, о которой мы говорим. Больше молиться, больше стараться по-простому, по-человечески поддерживать своего ребенка-подростка. В добром человеческом общении легче донести до него то, что важно для тебя.

В каком-то смысле теперь надо учиться общаться на равных со своим ребенком. Ты можешь продолжать настаивать на роли наставника, ментора или учителя (на что ты, как отец, вроде бы имеешь полное право), но это больше не работает. И, как говорил старец Паисий Святогорец, в какой-то момент надо дать отвертку прямо в руки Богу, чтобы Господь Сам «подкрутил» то, что раскрутилось. Больше доверия Богу должно быть. Потому что мы часто слишком самонадеянны, даже в своем мнимом благочестии.

Конечно, надо продолжать говорить с ребенком и не бросать вразумлять его, но должно быть больше доверия к Богу.

– Кстати, в притче о блудном сыне отец, прежде чем отпустить сына, дал ему с собой всё необходимое, сам снарядил его.

– Да, не стал его удерживать, «приковывать наручниками к батарее». Но это ведь тоже был огромный риск для отца и повод для его сердечной боли. Но он отпустил сына именно для того, чтобы тот потом сам возвратился. Это тайна человеческой свободы, то, без чего не может существовать православная вера и живое человеческое общение с Богом.

– Другой поворот этой темы: часто дети, выросшие в церковных семьях, перестают ходить в храм. На ваш взгляд, что тут можно сделать или стоило бы предпринять раньше, чтобы минимизировать риск такого ухода?

– Действительно, это время еще и такого риска: дети часто уходят из храма, перестают посещать церковь. Но и это происходит оттого, что им нужно пережить свой опыт. Мы уже упомянули, как птицы учатся летать. В это время надо усиливать молитву за ребенка. И должно быть доверие к Богу, потому что Бог никогда не оставит, если мы Ему действительно доверяем.

Старец Паисий говорил: если вы старались воспитывать ребенка в православной вере, если вкладывали в его душу от всего сердца понятия о Законе Божием и Божиих Заповедях, о правде Божественной, то, поверьте, Господь не оставит ваших детей. Вы сделали, что от вас зависело, а дальше начинается пространство и время проявления человеческой свободы. Человек сам должен рано или поздно начать принимать решения и нести ответственность. До какого-то времени ответственность несут родители. Но наступает момент, когда большая часть ответственности переходит к самому человеку.

И эта часть нашей свободы одновременно и часть нашей личной ответственности перед Богом.

– Как бы вы обозначили возраст, в котором на человека ложится большая ответственность? Сколько ему должно быть лет – 13, 15, 17?

– Все люди очень разные. Иногда в 12–13 лет это уже состоявшийся человек. Я приведу пример из разряда тех, на которых нас воспитывали. В Великую Отечественную войну Валя Котик или Володя Дубинин были еще детьми, а какие поступки они совершали! На что они сознательно шли и какие мудрость, мужество и зрелость при этом проявляли! А сейчас можно увидеть инфантильно рассуждающих 30-летних и даже старше.

Поэтому трудно сказать, в каком возрасте человек становится самостоятельным хотя бы частично. Обычно это происходит в подростковом возрасте, условно говоря – с 13 до 17 лет. Мне кажется, самое главное в это время – не терять теплоты человеческого общения с детьми.

– А стоит ли ограничивать общение подростков в интернете? Интернет с его безграничностью и бесконтрольностью информации – это зло или нет?

– Я не согласен, что интернет как таковой – это зло. Приведу простой пример, чтобы было понятно, о чем говорю. Я серьезно увлекся чтением где-то в середине 1980-х. Шел в библиотеку, заказывал какую-то книгу, а мне иногда говорили, что эту книгу еще нужно взять в книгохранилище, поэтому «приходите завтра». Или что этой книги просто почему-то нет. Сейчас же в интернете я могу найти любую полезную и хорошую, правильную информацию: к богослужению, проповеди, чтению святых отцов. Вот я, например, о святом Иоанне Дамаскине читаю в интернете, открываю картинки, на которых изображены места, где он жил… Когда и где такое могло быть? Для нашего поколения – это просто роскошь.

Вопрос в том, как этим пользоваться. Действительно, наши дети очень часто относятся к интернету и его возможностям неправильно.

– Но ведь многих подростков сегодня просто не заставишь взять в руки книгу, и в интернете они не книги читают, а только переписываются в соцсетях или смотрят «мультики»…

– Именно об этом и должна идти речь: не об интернете, а о наших детях, которым внушили неправильное отношение к интернету, так что они не умеют правильно пользоваться информацией, не имеют внутреннего духовного или нравственного стержня. Возникает клиповое мышление, которое ни во что не может вникнуть глубоко.

Надо объяснять детям эти опасности, насколько это возможно, влиять на стремление ребенка находить себя в этом мире.

– Так как вы всё-таки считаете: стоит детям ограничивать время пользования интернетом и гаджетами? Условно говоря, не больше часа в день?

– Мне кажется, да, это правильно. Но, опять же, разные семьи, разные дети, разные обстоятельства. Здесь невозможно вывести единое правило. Если ребенок увлечен чем-то, допустим, он конструирует какую-то технику и ему нужна информация для его творчества или он пишет какую-то исследовательскую работу, почему мы должны его ограничивать совсем жестко? Если он умеет пользоваться инструментом, пусть работает. А если он в интернете лишь убивает время, то, конечно, лучше ограничивать, пока не наступил тот возраст, когда твои запрещения уже не будут иметь силы.

Подведу итог нашей небольшой беседе. Мне кажется, самое главное – это молиться за своих близких и не терять живого человеческого общения. С Божией помощью можно всё пережить, перетерпеть, найти общий язык, понять друг друга, помочь друг другу, поддержать. Но если ты, поступая по всем правилам, утратишь эту теплоту общения, то вся твоя правильность останется при тебе и никому ты ею, словно фарисей, не поможешь. Вот что обязательно надо помнить.

По материалам:

Шишкин Д., свящ. Не терять теплоты человеческого общения с подростком – вот что самое главное